Как Канапья был Харитошей
Своего отца Канапья Жунусов потерял в семь лет от роду. В 37-ом…
- Не успели расстрелять! – предупредил мой неизбежный вопрос аксакал. Чего доброго ждать от 37-ого? – Сам умер.
Шестеро детишек мал мала меньше осталось на руках его жены Кульшары. Как мог, до поры, до времени помогал вдове отцов брат Сулейман Жолдасов, не последний тогда человек в районе: работал в редакции районной газеты, в политотделе Магнайской МТС. В 42-ом уехал Жолдасов в Кустанай в командировку, чтобы вернуться из этой командировки бумажкой похоронки. Перехватил военкомат и завернул в Чебаркуль. А оттуда дорога была одна – на фронт.
Люди добрые, видя, как тяжело его маме приходится, пристроили 11- летнего Канапью на почту, где он всю войну и проработал. График был жёсткий. С 9 вечера до 6 утра – ночные дежурства, три часа на сон, и с 9 утра опять на почту, разбирать свежую корреспонденцию. А в 10 часов большущую, достававшую чуть ли не до пят мальчонки-невелички сумку на шею и марш-марш по Советской да Чапаева, самым заселенным, самым оживленным улицам райцентра. Бойкого, сметливого мальчугана за весёлый, неунывающий нрав бурлинцы немедленно окрестили Харитошей, как звали одного из героев популярной тогда киноленты «Трактористы».
- Песенку-то его помните? – подзадориваю аксакала, с трудом извлекая из памяти образ давнишнего киногероя.
-Еду, еду, письма развожу! Заказные и простые… Едет, едет Харитоша – аккуратный почтальон, - вместо ответа затянул подсевшим от волнения голосом, со слезами на глазах  Канапья.
- С десяти до одиннадцати, пока я разносил почту, на улицах не было ни одной собаки. Хозяева привязывали, чтобы меня не покусали. А в Пасху хоть не появляйся. Сумку доверху набивали хлебом, яйцами, прочей снедью..
Однажды в «студеную, зимнюю пору» принёс Харитоша почту в райком, где как раз заседало бюро и столько шума своими брезентовыми ботинками на деревянных подошвах наделал, что привлёк общее внимание собравшихся партийцев. Первый секретарь Муратов, увидев во что одет, обут мальчишка, тут же распорядился выдать ему из своих резервов фуфайку, брюки, валенки, перчатки.
- На другой день, увидев меня в обновке, направился в райком мой напарник Мухтар Саламатов. Надеялся, что и его жалостливые партийцы приоденут-приобуют,  но, увы!- улыбается улыбкой Харитоши Канапья.
Охотно, без палки выполнял свои обязанности мальчуган. Вот только похоронки наотрез отказался носить.
- Вручил однажды извещение о смерти мужа Надежде Николаевне Лукиной , так он потом видеть меня без слёз не могла…
Однажды попалось ему письмецо вот с таким непривычным адресом: «Вручить первому попавшемуся бурлинцу». А так как Канапья-Харитоша и был этим «первым попавшимся», то и распечатал весточку одного из бурлинских фронтовиков родичам: «Жив, здоров, был в плену». А уже после войны в качестве суюнши земляк-счастливчик, крупно выигравший по облигации госзайма, подарил Канапье на  радостях пальто и немалую сумму денег.
В отличие от киношного тёзки, который развозил почту на велосипеде, нехитрую эту машину бурлинский Харитоша освоил, уже расставшись с почтовой сумкой. И освоил так, что на областной спартакиаде «Колхозчи» на своей «Волге» выиграл гонку на 25 км., и на 75-километровой дистанции тоже наверняка бы победил, да камера подвела…Довелось Канапье участвовать и в республиканской сельской спартакиаде, причём, сразу по двум видам: волейболу и велогонкам.  И в том, и в другом стал вторым. Наградили за это Канапью ламповым радиоприёмником, да он его домой не довёз. Продал, накупив на все вырученные деньги знаменитого алма-атинского апорта для домочадцев.
Много – много лет спустя, когда ему было уже за 70 (!), вспомнив свое велоспортивное прошлое, Канапья на пару с внучкой Кымбат совершил дерзкий велопробег по маршруту Бурли – Бускуль. Все соседи их провожать вышли…
- Только прокатившись на велосипедах, узнал, что дорога от Бурлей до Михайловки идёт в гору. Да ещё встречный ветер, - рассказывает аксакал. – Только за 6 часов, изрядно устав, добрались до цели. Зато обратный путь занял всего 4 часа. Побили, выходит, свой рекорд.
Будто помолодевший за время нашей беседы, вышел проводить меня к калитке Канапья – Харитоша. Не удержался, обнял старика на прощанье. Держитесь, Канапья! Держись, Харитоша!
«Знай наших», издание – визитка № 2.